Какой экспорт? Нам бы себя накормить!

По давней традиции декабрь – это во всех смыслах итоговый месяц. Время вспомнить о вынесенных уроках, оправданных рисках или несовершенных делах, резюмировать проделанную работу. В этом году мы подведем итоги года, побеседуем о прошлом, будущем и настоящем отрасли АПК страны и порассуждаем о том, не кто виноват, а что делать, с руководителем одного из передовых хозяйств Казахстана КТ «Зенченко и К», Геннадием Зенченко, сообщает корреспондент журнала БОСС-Агро. 

— Геннадий Геннадьевич, в этом году мы наблюдали существенные перемены в сельском хозяйстве Казахстана. Слышали о больших планах и намерениях. Мы всегда с верой принимаем новые программы, ждем «золотых гор», исполнения обещаний и прочих надеж. Спустя время в унисон говорим о них же, как о в корне неверных, губительных и опрометчивых решениях. О чем мы больше всего жалеем сегодня?

— Стоит вспомнить, сколько было потрачено на развитие мясного животноводства в рамках той программы, которая была. И в итоге ничего не получилось. Она была немного неверная. Представьте, как можно заниматься таким бизнесом:
завозить из-за границы скот, здесь убивать и показывать, что это наше производство. Это какая цена на мясо получалась? Другое дело, если бы развивали этот бизнес. Но была построена схема именно такая, что одна компания-холдинг завозит, потом «дочкам» своим отдает, они сдают на мясокомбинат. При этом на каждое такое «движение» начислялись субсидии. В итоги получилось 1200 тенге на 1 кг мяса субсидий. Согласитесь – абсурд! Это все сейчас исправили.

Второй момент. Я был удивлен тем, что когда поднялся вопрос об экспорте нашей молочной продукции на российские рынки, нас однозначно оттуда выдвинули. Хотя есть подписанные меморандумы, где каждая страна, как и Казахстан, так и Россия, имеют квоту торговли на рынках Таможенного союза. Но не все ее выполняют. Вы видите, сколько российского товара сейчас находится на наших торговых прилавках? Им не ставятся никакие препоны, их товар свободно заходит на рынок. Но мы не видим такого же дружелюбия со стороны российских компаний. Мы работали. До 11 тонн молока доходили. Дальше объем стали сокращать. В конце концов, нас поставили в такие жуткие условия, что чуть ли не каждый рейс мы должны отвозить в Челябинск в лабораторию для подтверждения товарности молока. Когда приезжал в нашу область Президент Касым-Жомарт Токаев, он сказал мне: «Правильно, Геннадий Геннадьевич, почему мы не должны уважать свое государство, почему мы должны быть приростком России? Мы такая же независимая страна, и можем торговать где угодно. Я дал задание, сейчас разбираются».

Через короткое время после нашего разговора омский Казмаркет начал звонить, с просьбой привезти продукцию. Курган тоже просит. Все! Тема разрешилась. Это говорит о чем? Нужно поднимать вопросы! Все решаемо! Президент вместе с нами болеет за производство, за реализацию нашей продукции, за наше дело, за успех отрасли.

— Каким был этот год для фермеров? И какие изменения на Ваш взгляд окажут важное влияние на отрасль в дальнейшем?

— В 2018 году Елбасы сказал, что производство производством, но мы должны заниматься качеством жизни людей, и, самое главное, на селе. Это не пустые слова. Они были финансово подтверждены. Большое количество школ, где с 80-х годов никто краской не мазнул, сегодня отремонтированы: крыши перекрыли, окна поставили, отопление наладили. Это уже плюс, и люди это чувствуют. Сегодня в любом селе зажечь 10 фонарей – уже большой шаг вперед. У людей появляется вера, что жизнь восстанавливается, что можно ждать лучших условий. Остается только трудиться. Чего мы пока не видим. Народ отвык трудиться. Рабочая сила – серьезный вопрос. Независимо от зарплат. Люди привыкли жить на 5 тысяч, другим и 500 может быть мало. Но как можно прожить на 5 тысяч? На иждивении у родных сидеть?

Вот, к примеру, Беларусь планирует ввести закон, по которому если человек не работает, то его нужно заставлять.

Даже в таком селе, как наше, и то есть вопросы к работникам. Мы, только благодаря качеству жизни, на селе практически не имеем проблем со специалистами. Для детей все есть, социальной сфере большое внимание уделяем, провели перевооружение по технике во всех отраслях. Мы стараемся идти в ногу со временем.

— Инновации и техническое оснащение современными технологиями сегодня важны не только для фактической прибыли, но и для кадров?

— Если бы мы не пошли новыми технологиями именно в животноводстве, его бы сегодня не было. Потому что сегодня 4
доярки доят 1000 голов. А если по старой технологии посчитать, то нагрузка одной доярки – 40 животных. Представьте, сколько мне нужно доярок на 2,5 тысячи коров? Столько и не наберется. Вот только за счет технологий и сохранили скотоводство. И самое главное, мой отец, Геннадий Иванович, сохранил хозяйство и дал людям круглогодичную занятость. Не как в других хозяйствах – посезонно. И эта дисциплина нам помогает.

130 тысяч тенге зарплата на селе. Разве это мало? А в деревне с населением в 1,5 тыс. человек порой невозможно найти 15 работников. Поэтому нужно вкладывать в село.

К примеру, молодой специалист, жил в общежитии, имел теплые сан.условия, доступ к горячей воде. А приезжает в деревню и слышит: «Там дрова, туалет на улице, вот печка — затопишь, вон колодец – воды принесешь». Кто туда поедет? Какими деньгами можно заманить? Предоставляйте условия достойные, а потом с них требуйте, как с работника. Вот тогда будет правильно.

— Что нужно делать в первую очередь?

— Сегодня обозначены приоритеты, на что обратить внимание, и на что направить деньги в первую очередь. Нужно двигаться ступенчато. Работать по тому, что нам самим не хватает. Не про экспорт разговор вести. Ведь, честно говоря,
это было немного неправильно: мы собирались экспортировать мясо, а оказалось, нам самим оно нужно; молоко хотели продавать, а сегодня говорим, что нам его не хватает. Мы поставляли охлаждённое мясо в Россию, а после, чтобы закрыть нехватку на собственном рынке, закупали замороженное из той же России, Украины и Белоруссии…

Экспорт — это наше лицо. Но даже своим хозяйством мы не покрываем спрос. В столицу 70% от заявки отправляем, в Петропавловск – 75%, в Кокшетау – 20%. Нет сырья (мы работаем только на своем молоке).

Когда закроем свои вопросы, тогда уже можно думать об экспорте. Да, у нас в Казахстане самые чистые, экологические продукты! Приезжают американцы и европейцы, берут простое мясо, не от откормленного быка, а коровье, и говорят — какое вкусное мясо! Потому что натуральное! Аналогично и по молоку. Сколько разговоров было о том, что плохое молоко долго не киснет. Все начали искать то, которое киснет. Потом снова «лучшее» оказалось то, что долго стоит. Теперь же снова претензии слышу: почему ваше молоко не киснет? Это народ, под него надо подстраиваться.

Вы посмотрите, наша экологическая продукция всегда в спросе – лен, пшеница, мясо, молоко. Все это наше ищут. Мы богатые люди, просто нам нужно все это до ума довести. Тогда не нужно будет выходить на рынки. К нам сами приедут.

— К слову о молоке, как о сырье. За последние месяцы тема соблюдения стандартов по приемке молока на завод стала избитой. Но все же хочется услышать Ваше мнение. ФАО говорят, что молоко от ЛПХ чуть ли не гигантское зло, которое портит всю отрасль.

— Сырья меньше не станет. Дело в другом. Мы, почему-то, всегда идем впереди планеты всей. Россия захотела такие условия поставить – мы за ней сразу…

Но если про молоко от ЛПХ, так мы давно про него говорили. Представляете, как можно тонну молока насобирать, с каждого двора по 3 литра, и гарантировать, что оно качественное? Из 90 банок достаточно всего одной быть «поганой», чтобы испортить остальное. Говорили мы, что эта программа мертвая. Но что уже старое ворошить… Хотя, сколько оборудования приобретено для закупа, для хранение.

Но как бы там ни было — это поддержало некоторые села. К примеру, 1200 голов КРС в одном округе. Как только ЛПХ ввели, как только объявили о закупе сырого молока по 60 тенге (до этого было 30), люди стали сами заниматься. Ведь в деревне жить и корову не держать – неправильно. И все окунулись в этот заработок. И сегодня они занимаются молоком и мясом, им не надо на работу ходить, все налажено.

Плохое молоко или нет — уже другой вопрос. Мы должны их поддерживать: с лабораториями решить, по закупу подумать. У нас есть переработка, а значит из него можно делать масло, творог.

По мясу аналогичная ситуация. Где оно бьется, откуда идет, вы знаете? Про молоко все говорят, а то, что частники мясо везут и на рынках торгуют, не волнует? Кто может дать гарантию качества этого продукта?

— Какой отрасли АПК сегодня необходимы субсидии, какой уже пора работать самостоятельно?

— Возьмем полеводство. Мы – крестьяне, не кричали, когда снимали погектарные субсидии, хотя все жили по схеме: посеял, отчитался, получил субсидии. Главное было не урожай получить, а деньги за то, что ты его посеял. Убрали эту господдержку и что изменилось? Хлеба меньше стало? Нет! А деньги сохранили. Поэтому и говорят, нужно выявлять перспективные отрасли, которым требуется помощь, и туда направлять финансовые потоки. Всем хочется субсидий, кто откажется от такого подарка? Но он должен компенсироваться.

Если рассматривать бизнес и современные реалии, то я сегодня не могу поднять цену на литр молока. Потому что понимаю, что это значит для нашего населения. Мы отпускаем по 200 тенге. Но такую цену вы нигде не найдете. В столице торгуют по 260, а у меня спрашивают, почему так дорого? Я накормил, надоил, переработал, привез – 200. Остальная цена – это накрутка торговли. И я не поднимаю цену. Мне вот завтра скажут: «Ты получаешь субсидии на литр молока, и у тебя еще совести хватает выжимать из людей?».

Не зря же создается стабилизационный фонд, и продовольственная безопасность контролируется государством. И без субсидий это неправильно будет. Без них что будет? Свободный рынок, какой был в 90-е. Ценники в 40-50 раз накручивали. Где наши люди в таком случае окажутся, пенсионеры?

Я говорю как, работают субсидии – нужно давать, не работают – надо выяснить, почему и какова в них необходимость.

К примеру, сегодня планируется 120 животноводческих комплексов построить по Казахстану, 10 из них в 2020 году в СКО. Но как человека можно убедить пойти в то производство, где завтра деньги не вернутся. Ты должен вложить миллиард и еще долго работать без чистого дохода. Поэтому есть стимул: 25% от стоимости – получи. Мало того, скот
пришел, субсидии получил, и они сразу идут на гашение того кредита, который ты взял, к примеру, в АКК. Все чисто. И так правильно.

Конечно, можно по-разному рассматривать. К примеру, ретроспективный проект, по которому с 2007 года хозяйства не получили субсидии до сих пор. А ведь без такого важного звена, как господдержка, которая была выведена в один из главных пунктов бизнес-плана, само дело может рухнуть.

Или мясная программа. Хозяйства покупали скот, ждали, смотрели, им сказали, что телок продавать дальше будут, двигать этот бизнес. Это не выполнилось. Куда все делись? Этот импортный скот пошел на мясокомбинат. Цена вопроса: стоимость кг 2 тысячи, продали по 1 тысяче. Убыток.
гость номера
Мы — бизнесмены всегда просим, чтобы программа не была годовой. Минимум — пятилетка, а потом уже пересматривайте! Вы когда расписываете план на определенный период — структурируете, что за это время нужно сделать. Но если резко убирают один пункт, вы, как бизнесмен, просто нереально попадаете.

Схема-то правильная. По всем кредитам и при строительстве комплексов два года дают каникул. Пока ты скот привёз, пока он адаптировался, растелился, пока пошла продукция. После этого начинаешь платить. А с чего платить, если ты вложился, а субсидий не дали? Нужно отдавать субсидии за произведенную продукцию!

— То есть сейчас мы идем правильным путем?

— Дай Бог. Помните, построили мы ферму в 2007 году и Иван Адамович (ТОО «Родина»). И следующие 5 лет никто не строил. Тяжело было. А сейчас? Открываются МТФ чуть ли не каждый месяц. У людей получается, перспективы есть.

Я всегда говорю, что когда у тебя ремень на последней дырке, и ты живешь от пуза — тебе хорошо. А когда затянуть пояса, то тяжеловато становится. А затягивать надо! Надо думать. Никто за нас думать не будет.

— Одна из важных проблем АПК сегодня – ветеринария. Если в других отраслях сельского хозяйства есть перемены, то в ней они еле заметны. Не загубим ли мы животноводство такой ветеринарией как у нас?

— Ветеринарию нашу поднимать надо. Срочно. Потом это может так аукнуться… А без скота мы никуда. И начинать нужно со специалистов. Их не хватает, а молодые не идут в эту профессию. Нужно уделять внимание не только академиям, но и среднему звену. Мы растим инженеров, профессоров. А кем командовать они будут?

База университетов… Ее нет! Как можно научить зоотехнии, если рядом нет живой коровы? В Германии в колледжах стоит самое передовое оборудование, студенты на нем работают, со скотом сами занимаются. Вот это специалист вырастает. Теория от практики не должна идти отдельно.

Раньше мы приходили в СевНИИЖ, нам там говорили, чем кормить, как содержать. И мы прислушивались, потому что это наука. А сегодня мы учимся самым дорогим методом – «методом тыка». Все потому что у того же СевНИИЖ нет базы.

Покровский техникум, за который я держусь обеими руками. Там осталась единственная группа ветврачей! Хорошо, что хоть набрали. А ведь это областной колледж!

Большой вопрос есть и к программе обучения. Зачем им теоретически изучать технику, которой современный фермер уже не пользуется? Пример. Попросили меня взять студентов на уборку. Приехали они с преподавателями. Ребята увидели чистые с кондиционерами кабины John Deere, Krone, механизатора не в мазуте, и обомлели. Учитель благодарил за возможность познакомить студентов с настоящей техникой. Обидно их потерянное время. Люди годы тратят на изучение того, что уже не пригодится в современном сельском хозяйстве.

— Возвращаемся к итогам. Одним из важных событий уходящего года для фермеров стала высокая рыночная цена урожая 2019.

— Вы знаете, год этот был до того неадекватный и настолько обнадеживающий… Среди областей Казахстана нам повезло больше всех. Вложились все в удобрения, погода позволила вырастить достойный, великий урожай. Лишь одна небольшая проблема – осенние дожди — принесла такой колоссальный урон. Не получили качественный хлеб. Бились все до последнего. Только благодаря цене, фермеры остались на плаву, и даже строят планы на покупку новой техники, семян и прочего.

— Для фермеров это, безусловно, радость. Но поднятие цен на урожай всколыхнуло другие отрасли, взволновало переработчиков и производителей хлеба, повлияло на стоимость других товаров. Отразится ли эта ситуация и на следующий год?

— С хлебом, как с нефтью. Независимо от того, что творится на бирже, на заправках мы не видим скачков. Так и здесь. От того, что мы сегодня дадим муку дешевую, я не гарантирую Вам, что завтра хлеб не поднимется. И встанут другие вопросы: вода, электричество подорожало, просите зарплату добавить, налогов больше платить…

Да, хлеб — это святое. Но сколько сегодня подвохов есть. Обращали внимание? Можно цену меньше сделать и никто не замечает, что хлеб был 700 гр, а стал 500. Люди покупают глазами: цена дешевая – беру. Я это проходил. В Кургане
сравнивал, демпинг делал, ну ниже цену ставить некуда. Как? А когда обратил внимание на пакет, там указано – 900 гр. А у меня ровно литр! Ход менеджмента.

Стабфонды есть. Государство заботится об этом. Но давайте с вами вернемся к этому разговору через год и увидим, чего достигли.

Копирование и перепечатка материала на другие ресурсы только с ссылкой на первоисточник и с упоминанием журнала БОСС-Агро в первом абзаце.